Агентство Bloomberg предрекло России рост социальной напряжённости из-за подорожания и дефицита продуктов питания. Более того, россияне даже будут выходить на протесты, если ситуация не изменится. Похожая ситуация складывается в Индии, Бразилии, Нигерии и Турции. Российское правительство назвало такой прогноз домыслами, а экономисты, опрошенные «Новой газетой» — максимально далёкими от реальности предположениями.
Тем удивительнее было то, что Bloomberg — весьма уважаемое экономическое издание, но в этот раз оно попросту опростоволосилось, хотя рост цен на продукты питания действительно имеет место быть. «Какая-то глупость. Намешано все в кучу: совершенно разные страны по уровню продовольственной инфляции и по уровню расходов на продовольствие, совершенно разные страны по уровню богатства», — негодует исполнительный директор аналитического центра «Совэкон» экономист Андрей Сизов.
Отрицать рост цен невозможно: любой человек, бывающий в магазинах, видит это. Но стоит разобраться в том, почему ценники переписываются. Здесь несколько причин. Но для начало необходимо взять за базу то, что в стране производится достаточно продуктов питания, так что их дефицит, как предрекает Bloomberg, вообще не предвидится. Более того, Россия экспортирует избытки. Минсельхоз предпринимает значительные усилия, чтобы товарная номенклатура на полках магазинов была максимально широкой. И, конечно, министерство думает над тем, сколько товаров можно отправить на экспорт из того богатого урожая пшеницы, риса, овощей и фруктов, собранных в 2020 году.
Компании, занятые сельских хозяйством, определённо не испытывают значимых проблем — доступ к финансированию и сельхозтехнике достаточный. И именно потому отрасль год от года растёт семимильными шагами. Даже пандемия особо не сказалась на результатах этого сектора экономики.
Что же до цен, то эксперты напоминают, что в конце 2020 года мировые цены на еду установили шестилетний рекорд, достигнув максимальных значений с 2014 года — об этом говорится в докладе Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. В России продовольственная инфляция в прошлом году составила 6,7%, а по ряду наименований — значительно больше. Все помнят недовольство президента Путина относительно колоссального роста цен на масло, сахар и муку. Это заставило правительство более внимательным образом посмотреть на всю цепочку — от производителей до конечной розницы. В итоге цены на сахар и подсолнечное масло заморожены до конца первого квартала 2021 года. На экспорт зерна до конца июня установлена квота в 17,5 миллиона тонн, а цены на социально значимые товары могут быть зафиксированы правительством на срок до 90 дней при условии, что в течение двух месяцев перед этим они подорожали хотя бы на 10%.
Таким образом правительство дало сигнал особо ретивым предпринимателям, что шутить с этим никто не будет. Впрочем, конечно, слышна и критика. Мол, остановили экспорт, лишились денег. Но эта песня типична для тех, у кого маржинальность бизнеса стоит на первом месте. Особенно досталось министерству экономического развития. И, конечно, часть вопросов вполне справедлива: почему произошли такие скачки цен, когда сахар подорожал на 65%, почему не прогнозировался спрос и предложение, и, наконец, почему нельзя было отрегулировать ситуацию так, чтобы не доводить всё до критической массы общественного недовольства.
Начались разговоры про возможную угрозу продовольственной безопасности, за которую отвечает Минсельхоз. Но тут как раз критиковать министерство не за что: Минсельхоз действует как раз весьма эффективно — используются доступные инструменты регулирования и расширения программ финансирования бизнеса, а также стимулирование новых производств. Но есть то, что неподвластно Минсельхозу. К примеру, цены на топливо, от которого зависит как возможность фермера собрать урожай, так и конечная стоимость продукта на полке магазина. А есть ещё тарифы на коммунальные услуги, воду и электроэнергию. «Все эти факторы влияют на конечную себестоимость продукта. К тому же, продукты в принципе дорожают — это общемировой тренд», — поясняет управляющий партнёр Agro and Food communications Илья Березнюк.
Разумеется, сказывается на ценах и валютные колебания, поскольку многие предприятия по-прежнему зависят от импортных комплектующих или кормов и добавок. В 2019 году доллар стоил 60 рублей, в 2020 — уже 75. Невозможно такую разницу ничем покрыть — никакая оптимизация производственных процессов не сможет компенсировать этот разрыв, а значит — повышение цен является прямым следствием тренда.
В этой связи Минсельхоз и в целом правительство делают то, что должны — работают над снижением зависимости российских производителей от внешних факторов, одновременно помогая предприятиям развивать новые направления. Стране удалось закрыть проблемы с производством мяса птицы, уже близки к покрытию потребностей в свинине. Но одновременно с этим стоило бы и разработать целевую программу помощи беднейшим слоям россиян. И об этом в правительстве Мишустина уже думают. Такая мера могла бы выглядеть шагом вполне в духе эпохи, но также решила несколько задач — помочь нуждающимся и обеспечить заказами производителей.
Отметим, в 2020 году производство сельскохозяйственной продукции в России выросло в годовом выражении на 5,3% — до 6,1 триллиона рублей. Собран хороший урожай зерна — 133,5 миллиона тонн. Рекордными оказались и сборы тепличных овощей, а также ягод и плодов.
Дзен